В одном из комментариев к этой статье прозвучал якобы аргумент о несостоятельности СССР как военной державы. За точность цитирования не ручаюсь, но звучало это примерно так: "А как же Паульс, который сел на Красной Площади?". Очевидно, что автор комментария путает Раймонда Паулса, Фридриха Паулюса, Фрэнсиса Пауэрса, Матиаса Руста, а так же 1960 год с 1987 годом. Не углубляясь в исторические справки (школото, use Вики!) и в дискуссию по поводу состояния ПВО, попробуем узнать — а кто же "завалил" "шпиёнский" U-2 над Свердловском в 1960-м году?
На всякий случай, для так и не осиливших гуглы и вики:
1 мая 1960 года американский самолет «У-2», пилотируемый летчиком Фрэнсисом Пауэрсом, нарушил воздушное пространство СССР и был сбит в районе города Свердловска (ныне Екатеринбург).
(Пауэрс himself)
Пауэрс выпрыгнул с парашютом и был немедленно по приземлении задержан около Свердловска. Первая же выпущенная ракета ЗРК С-75 оторвала у самолета Пауэрса крыло, повредила двигатель и хвостовую часть, для надежного поражения было выпущено еще несколько зенитных ракет.
Кроме того, случайно был сбит советский перехватчик МиГ-19, который летел ниже, не имея возможности подняться на высоту «У-2». Пилот советского самолета, старший лейтенант Сергей Сафронов, погиб. Посмертно был награжден орденом Красного знамени.
Пауэрс был привезен в Москву, где военная коллегия Верховного суда СССР осудила его за шпионаж и приговорила к длительному сроку тюремного заключения. Американской администрации пришлось признать, что ее разведывательные самолеты продолжают облетать на большой высоте советскую территорию для мониторинга военных приготовлений – раньше Вашингтон это отрицал.
В результате был отменен визит президента Эйзенхауэра в СССР и другие инициативы по сближению. Фрэнсис Пауэрс, пилот сбитого «У-2», отсидел в ГУЛАГе 21 месяц, после чего был обменен на советского разведчика Рудольфа Абеля (Вильяма Фишера), арестованного в Америке в сентябре 1957 года.
Обмен состоялся 10 февраля 1962 года на мосту Альт Глинике между Западным и Восточным Берлином. Адвокат Донован в своей книге об Абеле утверждал, что Пауэрса передали американцам одетым в хорошее пальто, в зимней пыжиковой шапке, здоровым и откормленным. Рудольф Иванович Абель, несмотря на мороз, был только в серо-зеленом тюремном балахоне и кепочке, выглядел «худым, усталым и сильно постаревшим».
Итак, точка зрения №1:
Кто сбил Пауэрса? (Владимир Самсонов)
В истории отечественных войск ПВО было немало славных и бесславных страниц: от фронтовых таранов в небе над Москвой до посадки пресловутого Руста на Красную площадь. Одна из таких противоречивых страниц — уничтожение 1 мая 1960 года над Свердловском самолета-шпиона, пилотируемого американцем Френсисом Гарри Пауэрсом. Писалось об этом событии много, но каждым автором по-разному. Кроме того, существовала цензура, которая стояла нередко не столько на страже военной и государственной тайны, сколько на охране амбиций и престижа иных высокопоставленных лиц.
В 1996 году газета "Труд" опубликовала рассказ бывшего летчика-истребителя Игоря Ментюкова, утверждающего, что Пауэрса сбил именно он. Точку в споре о том, кто и как "завалил" американский самолет-разведчик, мы надеемся поставить воспоминаниями подполковника в отставке Владимира Самсонова — непосредственного участника тех событий. Я очевидец и участник события, о котором хочу рассказать. Прежде чем взяться за перо, внимательно прочитал десятки статей, интервью, воспоминаний на эту тему. На мой взгляд, едва ли не каждая из публикаций грешит определенной заданностью, неточностями, а то и домыслами, желанием авторов подчеркнуть собственную значимость. Вот, например, и газета "Труд" опубликовала недавно воспоминания пилота истребителя Су-9 Игоря Ментюкова под претенциозным заголовком "Американского шпиона Пауэрса сбил я".
Когда эту публикацию я показал своим бывшим сослуживцам, высококлассным летчикам-истребителям, служившим в разное время в Уральской зоне ПВО и в совершенстве знающим многие типы самолетов, в том числе и Су-9, они только иронически усмехнулись. И действительно, любой мало-мальски опытный специалист заметит в воспоминаниях Ментюкова целый ряд неточностей, если не сказать — ошибок. Во-первых, газовая струя от двигателей Су-9 вообще не очень сильная, а на высоте 20 километров, где воздух чрезвычайно разрежен, она тем более слаба и, конечно же, вопреки воспоминаниям летчика, никакого вреда У-2 принести не могла.
Во-вторых, Ментюков говорит о каких-то маневрах на такой высоте. Они просто невозможны, тем более что высота для Су-9 была предельная. Единственное, с чем можно согласиться, так это то, что Пауэрс, увидев самолет Ментюкова, мог занервничать, изменить курс и потому зайти в зону поражения ракетчиков. Хотя в то время зенитные ракетные дивизионы создавали над Свердловском и его окрестностями сплошную зону поражения, и Пауэрс поэтому был бы сбит в любом случае.
В воспоминаниях Ментюкова немало и других спорных и бездоказательных моментов, на которых просто нет смысла останавливаться. Однако, учитывая факт появления подобной статьи в центральной пресса, а также просьбу совета ветеранов ПВО Урала, я решил подробно рассказать все, что знаю об уничтожении самолета, пилотируемого Пауэрсом.
Подполковник Самсонов Владимир Николаевич прослужил в войсках ПВО тридцать два года. Из них два — в период Великой Отечественной войны. На Урале с 1946 года, причем последние двадцать пять лет службы — в управлении зенитных ракетных войск штаба Свердловской армии ПВО. В числе первых уральцев освоил зенитный комплекс С-75, за что награжден медалью "За боевые заслуги". Много времени провел на полигонах, обучая подчиненных практике ракетных пусков. В день уничтожения самолета-разведчика У-2 находился в составе боевого расчета КП армии ПВО, а через день сопровождал государственную комиссию, расследовавшую эти события. Имеет благодарность советского правительства за участие в уничтожении самолета, пилотируемого Пауэрсом. "1 мая 1960 года во время парада на Красной площади Никита Сергеевич Хрущев нервничал. То и дело к нему подходил военный. После очередного доклада Хрущев вдруг сдернул с головы шляпу и широко улыбнулся. Настроение у него поднялось", — так напишет в своих воспоминаниях зять главы Советского государства Аджубей.
Подробности происшествия в день Первомая станут достоянием широкой общественности — во время майской сессии Верховного Совета СССР советская ракета сбила американский самолет-шпион У-2. Спустя неделю отличившиеся при уничтожении самолета и задержании Гарри Пауэрса будут награждены орденами и медалями. В частности, орденом Красного Знамени — М.Воронов, Н.Шелудько и С.Сафронов. Первые двое — ракетчики. Третий — летчик, награжденный посмертно. О деталях происшедшего на Урале из Указа Президиума Верховного Совета узнать было нельзя. А они таковы:
По самолету-шпиону было выпущено семь ракет.
Первая из них обрубила У-2 хвостовое оперение, после чего тот стал, кувыркаясь, падать с 20-километровой высоты. Пауэрс покинул самолет, перевалившись через борт. Когда неуправляемая машина достигла высоты десять километров, она вошла в зону поражения другого ракетного дивизиона, которым командовал капитан Н.Шелудько. Здесь самолет-шпион настигли еще три ракеты. Остальные три достались истребителю МиГ-19, пилотируемому старшим лейтенантом С.Сафроновым.
Как же так получилось? Чтобы ответить на сей вопрос, следует сделать небольшой экскурс в историю.
Конец 50-х годов ознаменовался "великим" сокращением Вооруженных Сил. Остался за бортом знаменитый "миллион двести". Резались на части и шли на металлолом военные корабли, отправлялись под пресс боевые самолеты. Основной упор делали на атомные подводные лодки и стратегические ракеты. Разворачивались и Войска ПВО страны, в которых шла нешуточная борьба за приоритет кому называться основным родом войск — зенитным ракетным частям или истребительной авиации? (В конце концов и те и другие стали именоваться "основными".) Думается, что в силу сложившихся обстоятельств жертвой этой борьбы и стал военный летчик Сафронов.
А пока вернемся к Пауэрсу. Стартовавший с пакистанской базы Пешавар и срезавший путь над Афганистаном, Гарри Пауэре был обнаружен буквально на первых же метрах советского неба. Летел он на высоте порядка 24 километров, был уверен в своей недосягаемости. И не без оснований. По словам генерал-полковника А.Егоровского, бывшего в ту пору командующим войсками Уральского военного округа, "увы, мы такого "потолка" в то время еще не достигли".
В районе Арала, на траверзе космодрома Байконур, поднявшиеся в воздух наши истребители оказались где-то далеко внизу и скоро отстали. Справедливости ради скажу, что в Союзе в то время уже были самолеты, способные подняться на "потолок" Пауэрса, но в районе полета нарушителя их не оказалось. Когда У-2 приблизился к Уралу, все военные и гражданские борты в зоне были посажены на ближайшие аэродромы по команде "Ковер!". Войска ПВО проинформировали, что в воздухе своей авиации нет. Таким образом, вся надежда на уничтожение нарушителя возлагалась на зенитные ракеты.
В Свердловском аэропорту Кольцово в ту пору иногда находились самолеты-истребители МиГ-19. На них совершало учебно-тренировочные полеты авиационное начальство штаба уральской группировки ПВО. Зная, что максимальный потолок МиГ-19 ниже, чем у У-2, командующий группировкой генерал Е.Коршунов не собирался поднимать их на перехват Пауэрса. И тем не менее... Потом эти "миги" вовсю барражировали в зонах поражения своих зенитных ракетных дивизионов. Играя со смертью.
Впрочем, обо всем по порядку. Командный пункт уральской группировки ПВО в то время состоял как бы из трех частей. В главном зале находились командующий, начальник штаба, а также их замы и помощники. В другом зале, отделенном от основного стеклянной стенкой, базировался командный пункт начальника истребительной авиации генерала Вовка. Кстати, именно начальник Вовка в оперативном отношении маршал авиации Савицкий настоятельно требовал из Москвы, чтобы генерал принял меры по уничтожению самолета-нарушителя только истребителями. От этого, дескать, будет зависеть престиж истребительной авиации как основного рода войск ПВО.
И наконец, третья часть КП — командный пункт начальника группировки зенитных ракетных войск находился в том же здании, но на другом этаже. Знание этих деталей поможет лучше понять причины отсутствия должного взаимодействия руководителей различных родов войск.
Когда Пауэрс безнаказанно пролетел над Челябинском и вошел в боевую зону зенитных ракетных частей, прикрывавших Свердловск, о чем доложил офицер наведения, с КП поступила команда — "Уничтожить".
Пауэрс в это время находился в зоне ракетного дивизиона, которым командовал, точнее исполнял обязанности командира, майор М.Воронов.
Майор Михаил Воронов был начальником штаба зенитного ракетного дивизиона, базирующегося неподалеку от деревни Косулино. Он уже готовился к увольнению в запас, и документы его находились в Москве. Забегая вперед, добавим, что лишь после ликвидации самолета Пауэрса и вручения ордена Воронов был-таки оставлен в кадрах Вооруженных Сил. Решение на уничтожение Пауэрса было несколько затянуто, и когда офицер наведения утопил кнопку пуска первого канала, тот уже оказался в зоне запрета и ракета не стартовала с этого канала. Короче говоря, подчиненным Воронова удалось пустить ракету, когда Пауэрс уже стал удаляться. Она настигла самолет вдогон, обрубив хвостовое оперение. К слову замечу, что это был первый настоящий боевой пуск в истории советских зенитных ракетных войск.
Расположенный позади пилота мощный двигатель принял на себя основной конус осколков и спас летчика от неминуемой гибели. На экранах наведения на месте встречи отметок от цели и ракеты образовалось облако светящихся брызг, потом все исчезло. Экраны стали светиться ровным зеленоватым светом. — Встреча! Разрыв! — доложил офицер наведения старший лейтенант Э.Фельдблюм.
Однако утверждать с полной определенностью, что цель прекратила свое существование, никто не отважился. Это сейчас любой оператор станции наведения ракет точно скажет: уничтожена цель или нет. Тогда же возникли сомнения: а если нарушитель применил помехи и под их прикрытием резко снизился и ушел из зоны поражения?
В это время из другого ракетного дивизиона, которым командовал майор В.Шугаев, поступил доклад: — Есть цель! Вижу пару в зоне поражения! Что делать? Откуда взялась эта "пара"?! В воздухе авиации нашей быть не должно. А из Москвы категоричный приказ: нарушителя уничтожить во что бы то ни стало!
Боевыми действиями расчета на командном пункте зенитных ракетных войск ПВО руководил в тот день полковник И.Певный — опытный артиллерист-ракетчик. Здесь же находились, так сказать, для контроля первый заместитель командующего группировкой генерал Солодовников и член Военного совета генерал Чубаров. Когда с ракетной "точки" Шугаева поступил доклад о появлении в зоне поражения пары истребителей, полковник Певный определил: "Свои!" — В воздухе своих самолетов нет, — .Возразил ему Солодовников. — В воздухе свои самолеты! — настаивал полковник, отложив микрофон командной связи в сторону. — Уничтожить! — дал команду Соловников. — Это наши истребители! — Певный вышел из-за пульта управления.
Тогда генерал Солодовников сам взял микрофон и поставил задачу командиру зенитного полка, который в свою очередь приказал Шугаеву: — Цель уничтожить!
С ракетной "точки", опалив землю огнем, взмыла в небо ракета. За ней вторая, потом третья... Ведущий пары "мигов" капитан Айвазян, летевший впереди, заметил пуск ракет сземли, мгновенно сориентировался, сделал противоракетный маневр и ушел в пике на малую высоту. Следовавший за ним старший лейтенант Сафронов не успел...
В последующем донесении "наверх" командующий группировкой генерал Коршунов начисто отрицал свою причастность к подъему истребителей на перехват Пауэрса. Взлететь же они могли только по команде двух человек: Коршунова и Вовка. Не знаю, поставил ли главком ПВО страны маршал Советского Союза Бирюзов в известность Хрущева об этом донесении. Скорее всего, нет.
Генерал Коршунов еще много лет командовал ПВО Урала. Его первый заместитель генерал Солодовников после описываемых событий досрочно был отправлен "на заслуженный отдых". Начальника же истребительной авиации уральской группировки генерал-майора авиации Вовка вскоре перевели с повышением на другую должность и присвоили воинское звание генерал-лейтенанта авиации.
В моих заметках есть упоминание о том, что зону Челябинска Пауэре прошел безнаказанно. Как могло случиться, что на боевом дежурстве стояли зенитные "ракетные дивизионы и одному из них была даже дана команда на уничтожение самолета-шпиона, а последнему все же удалось ускользнуть?
Когда Пауэрс подлетал к Челябинску, ракетная застава перешла на готовность номер один. Станция обнаружения своевременно засекла нарушителя, выдала целеуказания на станцию наведения ракет. Офицер наведения лейтенант Бондарев начал поиск. На одном из экранов наведения появилась отметка от самолета-нарушителя. Другой почему-то оставался чистым. Снова и снова проводился поиск, и все безрезультатно. Стали искать причину.
А в это время на одном из ракетных комплексов оператор, вместо того чтобы после включения аппаратуры контролировать ее работу, уселся на пороге кабины и наблюдал за стартовыми расчетами, приводившими боевые ракеты в исходное положение. То, что за его спиной на одном из пультов не светилась сигнальная лампочка, он, естественно, не видел. Неисправность была пустяковой, заметь ее оператор своевременно. Когда же в кабину прибежали техники и заменили перегоревший предохранитель блока питания, было уже поздно — Пауэрс прошел зону и был недосягаем. И, конечно, если бы свердловчане не преградили путь нарушителю, этому факту была бы дана должная оценка. А так, после победных реляций, все, как говорится, спустили на тормозах. И еще об одной детали. В официальных донесениях об уничтожении Пауэрса фигурирует цифра — семь. То есть по нарушителю (а на самом деле, как мы знаем, не только по нему) было выпущено семь ракет. В действительности ракет было израсходовано восемь. Восьмую пустил по своему истребителю Су-9 дивизион соседней зенитной ракетной части.
Су-9, как справедливо отмечает в своих воспоминаниях пилотировавший его капитан Ментюков, поднял в воздух генерал Вовк по соответствующей команде авиационных начальников из Москвы, не доложив командующему группировкой генералу Коршунову и не известив ракетчиков.
Барражируя в небе над Свердловском, Ментюков случайно пересек границу зоны поражения одного из ракетных дивизионов части, которой командовал полковник Ф.Савинов. Был обстрелян. Счастье Ментюкова в том, что он сразу же вышел из зоны и ракета не настигла его, уйдя на самоликвидацию.
Стоит, наверное, рассказать и о том, как было определено, кто и сколько ракет выпустил. И по кому. Для этого была довольно веская причина. Дело в том, что командир зенитной ракетной части полковник Савинов, обстреляв свой Су-9, был убежден, что именно его дивизион сбил Пауэрса. Он попросту не знал тогда, что кроме нарушителя в небе были свои истребители. Требовалось документально подтвердить, как обстояла ситуация. На крупномасштабной карте района мы нанесли точки дислокации ракетных дивизионов, Затем обозначили места падения остатков ракет. Потом красными линиями отметили курсы полета своих истребителей. Когда карту показали Савинову, он признал ошибку.
Вскоре после работы в Свердловске комиссии из Москвы у нас в штабе зенитных ракетных войск состоялось партийное собрание. Присутствовал на нем и член Военного совета генерал Чубаров, впоследствии ставший заместителем члена Военного совета Войск ПВО страны. Собрание проходило бурно, и уже в самом начале его ракетчики задали Чубарову несколько вопросов. Вот некоторые из них:
почему, вопреки запрету, в боевых зонах летали свои истребители? Почему главный виновник гибели летчика Сафронова генерал Вовк ушел на повышение? Почему полковнику Савинову, чей дивизион обстрелял свой же истребитель, присвоили генеральское звание? Почему обошли поощрением полковника Певного — начальника штаба ЗРВ, который правильно определил, что в воздухе находятся свои истребители, и отказался дать команду на их обстрел?
- В конце я обязательно отвечу на все ваши вопросы, — пообещал нам генерал Чубаров. Но минут через десять ушел с собрания, сославшись на телефонный звонок из Москвы. На следующий день до всех офицеров штаба довели распоряжение генерала: "Запретить критику приказов и распоряжений командования!" И, наконец, последнее. Для тех, кто сомневается в изложенных фактах — в архиве ПВО хранятся материалы детального расследования событий 1 мая 1960 года, проведенного государственной комиссией. Основные выводы этого расследования полностью подтверждают мой рассказ.
А вот точка зрения №2:
Новосибирский "Пендель" от "Т-3" (Мария Солнечная)
Конец 1960 года. Яркое пламя на небе, звон битого стекла из окон близлежащих домов и сопровождающий оглушительный звук взрыва, заглушил осеннюю тишину и покой ребячьих игр. Мы, маленькие ребятишки, услышав взрыв над головами, бежали по домам, цеплялись за материнские подолы от страха. Мы думали, что началась война и нас всех сейчас разнесет по земле, как крышу в соседнем доме. Это позже, когда такие взрывы стали происходить чуть ли не каждый день в течении 2-3 месяцев, мы пообвыклись и только грозили кулачками в небо: Бойтесь фашисты!
В архивах Новосибирской железной дороги находится жалоба начальника Инского отделения в ОБКОМ КПСС
«…За последние 2-3 месяца над территорией ст. Инская участились случаи сильных взрывов при полетах реактивных самолетов. Так, 22 сентября, в полдень, при полете реактивного самолета были разбиты все стекла в окнах бани № 1. 14 сентября от воздушной волны обрушилось перекрытие жилого дома, и семья Ямпольского с четырьмя маленькими детьми оказалась на улице. Руководство Инского отделения дороги просит принять меры по немедленному прекращению взрывов над территорией Первомайского района и выделить оконного стекла 1570 кв. м. для ликвидации последствий».
Так начинались полеты первых Новосибирских Т-3 «безоружная труба», как называли эти самолеты-перехватчики в войсках истребительского полка. А «взрыв», который нам казался «громом среди ясного неба» — это включение форсажа, переход самолета на сверхзвуковую скорость.
В Новосибирске, на заводе им. Чкалова, с 1957 года началось изготовление сверхзвуковых высотных самолетов-перехватчиков «Т-3», разработанных ОКБ Сухого (чуть позднее этот самолет получит название «Су-9»). «Т-3» был действительно «штучным товаром».
Они брали на борт 3.250 килограмм топлива. К маю шестидесятого в Новосибирске уже создавались самолеты, бравшие 3.720 кг. А лишние полтонны горючего — это значительно большая дальность полета, больший рубеж перехвата и вполне дотягивались до высоты полета в 20км.
Казалось бы, историю со сбитым советскими ракетчиками над Свердловском 1 мая 1960 года американским самолетом-шпионом «У-2», пилотировавшимся Френсисом Пауэрсом, знают все, но вопрос; «Так кто же сбил шпиона?» остается «тайной» в истории СССР.
С 1956 года высотный разведчик Пауэрс летал над СССР, пересекая буквально всю страну на высоте 20 тыс. метров. Он летал над Москвой, над Ленинградом, над сверхсекретными объектами страны — в том числе и над Байконуром, и над Семипалатинским ядерным полигоном, и над секретными полигонами в Сары-Шагане.
Самолет «У-2» имел предельно облегченный планер с большим размахом крыла, снабженный специальным высотным турбореактивным двигателем. Пауэрс к маю 1960 года совершил 27 полетов над СССР, налетав, в общей сложности, более 500 часов.
К 1960 году полеты «У-2» достали Никиту Хрущева, как говорится «до печенок». Хрущев гордился космосом — первым спутником, полетами собачек. Все это обеспечивали ракеты, которыми, как ему казалось, он «утирал нос» США в Большой Ракетно-Космической Гонке.
А тут вдруг выяснилось, что, собственно, над страной регулярно летает «нечто», спокойно фотографируя все секретные объекты, в том числе и ракетные, а сбивать его — нечем.
В стране на то время, уже были разработаны и запущены в производство зенитно-ракетные комплексы. Они должны были прикрыть основные сверхсекретные объекты страны от любопытных глаз. Однако ракеты имели свои минусы — цель должна была практически «наткнуться» на ракету (радиус подрыва боевого заряда у них был в 25-30 метрах от цели). Именно по этой причине и, крайне были нужны мобильные, высотные самолеты-перехватчики, типа Т-3(СУ-9)
1 мая 1960 года в 5 часов 30 минут по московскому времени самолет Пауэрса вторгся в воздушное пространство СССР юго-восточнее Кировабада. На высоте 22000 метров он пролетел над частью среднеазиатских республик. Прошел над Аральским морем, покружил над космодромом Тюра-Там (будущий Байконур), возле Челябинска сфотографировал секретный объект на берегу озера Иртыш (атомный город Челябинск-4) и повернул в сторону Свердловска.
«Дракон»- известный всем в войсках ПВО позывной Главкома авиации, генерал Евгений Савицкий, во время трансляции по «громкой связи», приказал: «Умереть, но сбить!» Поднятые в воздух два истребителя-перехватчика из 9-го гвардейского полка, к сожалению, были бессильны “дотянуться” до высотного У-2. Параллельно с действиями летчиков по Пауэрсу пальнули ракетой зенитчики дивизиона майора Воронова. Но промахнулись.
Вот и решили вывести на перехват 2 самолета Т-3, которые в Свердловске оказались случайно во главе с капитаном Ментюковым и пилотом Сафроновым. (Они перегоняли самолеты в Белоруссию и застряли в городе из-за непогоды. Самолеты находились на пути в часть, только там они должны были получить вооружение, ракеты и полную доводку оборудования в части, после перегона.. У пилотов не было ни гермошлема, ни высотно-компенсирующего костюма.Они бы «НЕ ВООРУЖЕНЫ»)
Однако, пилоты Т-3 получили неожиданный приказ: перехватить нарушителя и ….. не сбить, а таранить его! (командующий авиацией армии ПВО генерал-майор авиации Юрий Вовк. «Я — «Сокол», 732-й, как меня слышите? Слушайте меня внимательно. Цель — реальная, высотная. Таранить! Приказ Москвы.)
Пауза……и пилот ответил: «Понял вас. Выполняю. Позаботьтесь о матери и жене».
Видимо, каким-то «шестым чувством», выйдя на нарушителя, Т-3 Ментюкова на скорости 2, 5 тысячи км., просто «проскочил» над самолетом «U-2» который шел со скоростью — 750км.
«Взрыв» этот был ни что иное, как выхлоп турбины уходящего новосибирского «Т-3» плюс крутящий момент от скорости потока воздуха, который достигает до 180метров в секунду при форсаже… вот и закрутило Френсиса и его «Y-2», все крылья обломало….. Летчик успел катапультироваться….
А в это время в воздухе начинался полный бардак — локаторщики выдавали сразу несколько целей, в воздух подняли пару «Миг-19»,заведомо понимая бессмысленность этого. И, одновременно, два ракетных дивизиона начали палить по всему, что над ними в воздухе, выпустив 14 ракет. Они сбили один «Миг» и один Т-3 с пилотом Сафроновым и «дострелили» то, что, медленно планируя, падало с огромной высоты. Это были обломки уже уничтоженного «У-2».
Первомайская демонстрация была в самом разгаре, когда в 10.45 Никите Хрущеву прямо на трибуне Мавзолея доложили, что под Свердловском ракетой класса “земля-воздух” сбит американский самолет-разведчик. Хрущев приказал, что «сбить должны ракеты», пугал весь мир ракетами — стратегическими и зенитными. «У-2» должны были сбить и сбили именно ракетчики, причем первой же ракетой.
Подвиг и гибель пилотов самолетов-истребителей в эту логику абсолютно не вписывались. Погибшего Сафронова и чудом приземлившегося на остатках топлива Ментюкова аккуратно «забыли».
Так кто же сбил «У-2»? Во время суда, на коротком разрешенном свидании с отцом Пауэрс успел шепнуть: «Не верь, что меня сбила ракета. Сбил самолет — я его видел». На суде сбитый пилот рассказывал более лаконично: «Я услышал взрыв, увидел перед собой вспышку оранжевого пламени, и самолет начал падать». Зенитчики стреляли вслед, а то, что увидел Пауэрс перед собой как «оранжевое пламя» было ничто иное как «Хлопок» или «Взрыв».
И мы, свидетели силы такого «взрыва» от которого разлетались на кусочки стекла всех домов в радиусе 2 км., уверены, что «пинок», приведший к гибели самолет-шпиона, получил Фрэнсис и «Y-2 все-таки от сверхсекретного высотного перехватчика «Т-3» и сделал его капитан Игорь Ментюков.А Новосибирцы, такой «хлопок» от Т-3 , именовали легендарным названием: «Пендель» Фрэнсису Пауэрсу.
Точка зрения №3, альтернативная... :))))) — Пауэрса сбили... кирпичом :)
К концу 50-х в исследованиях телепортации наметился прорыв, было освоено перемещение простых объектов из кабины в свободное пространство на сотни километров.
(Телепортационная установка ТПУ-30 на полигоне "Капустин Яр", 1972 г.)
Первая демонстрация телепортации руководству страны была приурочена к 1 мая 1960 г. Однако непредвиденные обстоятельства внесли коррективы в ход эксперимента. В этот день высотный самолет-разведчик Lockheed U2 американского летчика Френсиса Г. Пауэрса на высоте 20 км пересек границу СССР. Как известно, он был сбит первой же ракетой ЗРК С-75 несколько южнее Свердловска. Однако, здесь есть неясные моменты. Во-первых, спасшийся на парашюте Г. Пауэрс на суде отметил, что незадолго до поражения ракетой самолет испытывал неполадки с автопилотом и двигателем.
Во-вторых, автоматический фотоаппарат в спешке поднятого на перехват истребителя Су-9 зафиксировал на траектории U2 внезапно появившийся небольшой объект, имеющий характерный инверсионный след, но явно не являющийся ракетой. В-третьих, в обломках U2 был найден фрагмент пористого минерала, который никак не мог быть частью самолета. Официально считалось, что он попал внутрь при падении обломков на землю. Эти неудобные для следствия факты тогда не афишировались.
("Неопознанный объект" перед самолетом Г. Пауэрса. 1 мая 1960 г.)
Однако теперь мы можем расставить все точки над "i". После пересечения самолетом-шпионом границы СССР на всех военых объектах был объявлен режим повышенной готовности. На полигон "Капустин Яр" постояно передавали координаты U2. Тогда по приказу руководства полигона Б.М. Ризеншнобель меняет настройку телепортационной установки ТПУ-20, а подготовленный для опыта платиновый шар весом 1,2 кг заменяется первым попавшимся объектом – обломком кирпича.
Вероятность успешного исхода была крайне мала, но эксперимент удался. После получения очередных координат цели в районе Челябинска Б.М. Ризеншнобель нажал кнопку активации, кирпич был дезинтегрирован, а через несколько миллисекунд он возник за 1200 км от Капустиного Яра прямо на траектории U2, попав в правый воздузаборник двигателя. В работе двигателя начались сбои, самолет стал плохо управляем и начал терять высоту. В результате, попав в зону действия расчета ПВО, он был сбит ракетой С-75. Именно этот обломок кирпича мы видим на снимке, он имеет характерный инверсионный след – результат ударной криогенизации объекта при телепортации.
За проведенный эксперимент Б.М. Ризеншнобель получил звание Героя Соцтруда, однако, в обстановке растущей популярности ракетных войск, его имя не называлось, а работы по телепортации не были рассекречены. Энергичный фрагмент речи Н.С. Хрущева на сессии Верховного Совета: "Да мы их ... самолеты кирпичами посшибаем!" был позднее стерт из стенограмм и в опубликованный текст не попал. Остатки кирпича, найденые в обломках самолета, не были приобщены к делу.
(Пористый минерал, найденный в обломках самолета. 1960 г.)
Официально вся слава досталась ракетчикам.
Автор статьи:torbinz
